О книге
Один из самых значительных деятелей Православной Церкви ХХ столетия, профессор и богослов прот. Александр Шмеман (1921—1983), автор нескольких книг, знаменитых «Дневников», многочисленных статей, много лет возглавлял Свято-Владимирскую семинарию в Нью-Йорке, где и прочитал четыре лекции на тему «Литургия смерти и современная культура». Как и большинство выступлений и публикаций отца Александра, это не только научно-богословское исследование. Автор ставит проблему смерти в широкий контекст церковной культуры и христианского миропонимания и одновременно жизни современного общества, раскрывая — ярко и парадоксально — тему смерти в постхристианской культуре.
Книга издана впервые.
Из предисловия
«Выбирая Бога, утверждая святым крещением свое желание быть с Ним, мы выбираем жизнь вечную. Освященные благодатью мы по-новому начинаем видеть свою жизнь… и свою смерть. Отец Александр ставить перед собой радикальную задачу — заново открыть, что такое смерть, и предлагает план действий, основанный на культуре, вере, надежде и литургической традиции. И тем самым он увлекает читателя на трудный путь — быть с Богом, с воскресшим Христом. Увлекает с такой силой и такой уверенностью, что не последовать за ним невозможно. Мне кажется, что эти четыре лекции не случайно были затеряны и забыты. Они выходят отдельным изданием после публикации всего наследия о. Александра как своего рода духовное завещание. И оно возвещается Церкви в то время, которое определил Промысел Божий. Лекции были прочитаны по-английски, и я бы хотел особо отметить перевод Елены Дорман. В нем сохраняется особое пророческое напряжение, характерное для живой речи отца Александра. Эта небольшая книга — пламенный призыв поставить смерть в центр нашей жизни так, как это было в первых христианских общинах. И речь идет не о благочестивой реконструкции, а о перемене ума: “Для христианина раннего периода смерть находилась в центре всей его жизни, так же как она находилась в центре жизни Церкви, но это была смерть Христа, а не человека”. Евангельское благовестие передает нам пасхальную тайну — нет никакого разделения между жизнью и смертью. Смерть уже не властвует над теми, кто живет во Христе.»
Сергей Чапнин, ответственный редактор «Журнала Московской Патриархии»
От переводчика
«В декабре 2008 года на международной конференции “Наследие отца Александра Шмемана”, проходившей в Свято-Сергиевском богословском институте в Париже, я спросила приехавшего из США отца Алексия Виноградова, не сохранились ли какие-нибудь записи лекций отца Александра о литургии смерти, и он вспомнил, что один тогдашний студент расшифровал аудиозапись летнего семинара и использовал этот текст для своей выпускной работы. Он даже вспомнил имя этого студента. Оказалось, что это служащий в настоящее время в Канаде священник Роберт Хатчен. С помощью друзей я нашла отца Роберта, и он любезно прислал мне свою расшифровку, он даже разбил текст на разделы и дал этим разделам названия для того, чтобы облегчить чтение. Пользуюсь случаем принести ему огромную благодарность за то, что он сохранил для нас эти четыре лекции. Лекции отец Александр заранее не писал, только набрасывал тезисы и цитаты. Поэтому предлагаемый читателю текст — не тщательно подготовленное самим автором к публикации произведение, а запись устной речи, образной, часто страстной, что я постаралась сохранить в переводе.»
Елена Дорман
Цитаты из книги
…я употребляю здесь слово «литургия» не в его узком, исключительно литургическом значении, но в том смысле, какое оно имело в ранней Церкви, где оно обозначало существенное служение и функцию, включая в себя и церковное ви’дение смерти, и ответ на нее.
…смерть Христа радикально, если угодно — онтологически, изменила смерть. Смерть — уже не разлука, ибо перестала быть разлукой с Богом и, следовательно, с жизнью. И ничто не выражает уверенность в этой радикальной перемене лучше, чем надписи на христианских могилах, подобные <…> сохранившейся на могиле молодой девушки: «Она жива!»
…наша культура не видит в смерти вообще никакого смысла. Или скажем по-другому: смысл смерти в современной культуре в том, что она не имеет смысла.
…ни в секуляризме во всем его объеме, ни в его религиозном выражении нет места для смерти как значимого события, как «последнего срока», kairos человеческой судьбы.
Лишенная смысла, потерявшая значение события, придающего смысл жизни, смерть в нашей культуре превратилась в невроз, болезнь, требующую лечения. …на глубине, под кажущимися непробиваемыми и научными защитными механизмами, выстроенными секуляризмом, человек знает, что если смерть не имеет смысла, то не имеет смысла и жизнь, и не только сама жизнь, но и ничто в этой жизни.
...если телевидение объявляет как о спасении, например, о бритве нового поколения, то вы можете ощутимо измерить катастрофу.
Когда вы пойдете к исповеди, попытайтесь ... исповедоваться так: «Исповедуюсь Тебе, Господь мой и Бог мой, в том, что и я способствовал тому, что этот мир превратился в ад потребительства и богоотступничества».
Для Православной Церкви пришло время, настал час — нереформировать литургию смерти (упаси Бог!), немодернизировать ее (упаси Бог!), но просто открыть ее заново, снова увидеть ее в истине и славе, то есть в ее связи с верою Церкви, со значением бессмертной смерти Христа для усопших, для нас, для всего Творения, в ее связи с Крещением и Евхаристией, со всей жизнью Церкви и с жизнью каждого из нас, ее членов.
